Балет «Раймонда» - последний классический шедевр и главная предтеча бессюжетной неоклассики ХХ века, в Большом театре идет в редакции Григоровича с большими фрагментами Петипа и других балетмейстеров ХХ века. Но идет редко. Масштабный трехактный балет, с развернутыми классическими ансамблями и двумя сюитами характерных танцев «Раймонда» под силу только многолюдным труппам высокого класса. Сложность спектакля определяет и его нечастое исполнение, а с тех пор, как в репертуарную практику Большого театра вошла блочная система проката спектаклей, «Раймонда» и вовсе стала репертуарной редкостью. Февральский блок из пяти спектаклей ждали от Большого театра почти 2 года, а до 2014 года – тоже два года.
В предыдущем блоке двухлетней давности появилось два новых Жана де Бриена (главная мужская партия, жених Раймонды) – Лантратов и Родькин, после этих вводов стало ясно, что «мужской тыл» героине обеспечен. А вот вопрос с новой кровью для «фронта» – главной балеринской партии - остался открытым до нынешнего сезона, когда состоялись долгожданные дебюты двух популярных балерин Большого - Екатерины Крысановой, первое выступление которой в этой роли было анонсировано еще в том, двухгодичной давности, блоке, но тогда не состоялось, и самой молодой примы Большого Ольги Смирновой.
Оба балерины - на слуху, но радикально не схожи: первая – образцовая представительница московской школы, вторая – петербурженка, одна из лучших выпускниц самого престижного балетного училища в мире – Вагановской академии - последних лет. Первой - чуть за 30, второй - нет еще и 25, а 6 лет в балете - большой срок. Первая – балерина в расцвете своего таланта, танцующая весь базовый репертуар Большого, наиболее убедительная в ролях, требующих витальности и виртуозности, лучшая Китри и неподражаемая Катарина из «Укрощения строптивой». Вторая – скорей, жрица танца, холодная и экспрессивная, "белая королева" Большого, балерина «Баядерки», «Лебединого озера», «Бриллиантов» из россыпи «Драгоценностей» Баланчина и прочих балетов большого стиля. Кроме «Лебединого озера» и «Бриллиантов», у этих балерин нет репертуарных пересечений (Аврора не в счет, ее Ольга Смирнова станцевала всего один раз, а Екатерина – Аврора с младых ногтей). Но на экзамене по универсальности балеринского амплуа – в «Раймонде», они сошлись, хотя и заочно.
Без Раймонды послужной список классической примы не полон. Пария – из разряда балетного ультра си. Огромная танцевальная нагрузка – несколько дуэтов, развернутые танцевальные формы (па д’аксьон, Гран па), шесть сольных вариаций, несколько код - преимущественно инструментальный, а не игровой, характер партии. И огромный груз предыдущих интерпретаций, сцена и постоянный зритель Большого хорошо помнит блестящих Раймонд совсем недавнего прошлого: Ананиашвили, Степаненко, Грачеву.
Сюжет балета прост и короток, он не дает возможности сказать что-то о характере Раймонды, зато это с избытком предоставляет музыка и танец. В шести соло характер героини открывается разными гранями, музыка и хореография ведет Раймонду от юности с ее беззаботностью и шаловливостью через мечтательность девушки на пороге расцвета и преодоление искушения страстью к зрелой женственности и осознанию силы своей красоты. Пария требует и лирической кантилены, и стокаттной экспрессии, легкости и величественности, владения формами адажио и аллегро, академической чистоты и способности к характерным акцентам, завершающий классический ансамбль выполнен с заимствованиями из венгерского фольклора.
Дебют – не окончательный диагноз, а скорей заявка на будущее. Характер одной из Раймонд – Смирновой - уже определился, чего нельзя сказать о Раймонде Крысановой. Ее дебют в «Раймонде» состоялся двумя днями раньше, она станцевала на очень хорошем техническом уровне, точней на своем привычном уровне, с фирменным качеством – т.е. с легкостью преодолевая технические трудности, не показывая сложности текста, но и без блеска, точней, без характера.
Первое действие балета, когда собственно действия почти нет, а один танец Раймонды сменяет другой, у Крысановой прошло довольно уныло, не хватило красок, четкой фразировки, разнообразия, и если хотите, не хватило упоения танцем. Серьезное лицо, насупленные брови, сосредоточенность на тексте. Против ожидания, Крысанова не поразила в выходе Раймонды, а ведь, как известно по другим балетам, например, по «Спящей красавице», выход она может подать эффектно, захватив зал. Для венгерского Гран па балерине не хватило графичности. Заискрила Раймонда истинно по-крысановски только в вариации 2 действия в па д’аксьоне, появилась улыбка, которая так идет балерине, и острые ножки сами собой заиграли. Второй акт вообще вышел у балерины самым удачным, ей удалось соблюсти баланс между сдержанностью, благородством и отторжением чуждого – картины с Абдерахманом стали самыми яркими в ее новой роли.
Но основной партнер ей не помог: де Бриеном вышел Артем Овчаренко, который и сам в Раймонде выступал всего пару раз, слишком мало «Раймонд», слишком много де Бриенов – он станцевал эту партию первый раз в очередь с прославленными де Бриенами – Цискаридзе и Уваровым. Овчаренко – не самый сильный партнер, хотя в сольной части партии смотрелся органично – властность в роли рыцаря, учтивость с дамой, летучесть, поддерживаемая в этом балете еще и полетами белого плаща. Союз сурового рыцаря и серьезной Раймонды – получился не самым романтичным, скорей союзом долга, а не любви. В целом дебютный спектакль оставил чувство неудовлетворенности: Крысанова – яркая балерина, но пока против ожидания исполнен блеклый вариант ее Раймонды.
Ольга Смирнова начала с более впечатляющего выхода: не смотря на то, что она в свои 24 выглядит скорей зрелой дамой, а не юной девушкой, антре Раймонды она «прощебетала» с непосредственностью и игривостью юности. Не менее яркой получилась у нее и вариация второго акта, та самая, в которой заблестела и Крысанова, правда, финальную часть Крысанова выбрала из двух наиболее распространенных более сложную – она отпрыгала на пальцах, тогда как Смирнова легко поиграла ножками. К сожалению, в середине этой вариации, не самом коварном элементе - двойных турах в арабеск, Смирнова сильно упала, но вроде бы обошлось без травмы: балерина под теплую поддержку охнувшей при падении публики довела вариацию до конца и, проявив бойцовые качества, до конца спектакля вела себя так, как будто ничего не случилось. В результате неожиданное, но молниеносно исправленное, падение не испортило впечатление от новой Раймонды в целом, тем более что Раймонда у Смирновой вышла девушкой с характером.
Смирнова рельефней, чем Крысанова, артикулировала хореографический текст, избежав при этом присущей ей чрезмерности. В танцевальной части Раймонды Смирнова почти избавилась от излишней барочности, витеватых поз, которыми она злоупотребляет в «Лебедином озере» и в «Бриллиантах», но, взяв руки арфу в мимической сцене, предваряющей романеску, опять привычно изогнулась в причудливой позе.
Конечно, до жесткой экспрессии нынешней Марии Александровой Смирновой в этой партии очень далеко, но ей близок тот же бестрепетный образ Раймонды-гордячки, что исповедует и Александрова. Смирнова - по своей природе не лирическая балерина, и Раймонда показала в очередной раз, что балерине ближе экспрессионизм, чем поэтика танца, поэтому второе и особенно третье действие, ей особо удались – экспрессионизм идет и к готическому отблеску в па д’аксьона второго акта и к венгерскому шику Гран па третьего. Правда, презрительный и жесткий отпор страстному «дикарю-сарацину» сделал образ Раймонды Смирновой прямолинейным, но холодность этой Раймонды, ее надменность с самого начала не давала ему ни единого шанса. Даже смерть сарацина не произвела на нее впечатления – через пару минут после того, как у ее колен пал страстный поклонник, она уже улыбалась в объятиях своего жениха. Союз этой Раймонды с де Бриеном стал союзом рыцаря-победителя иноверцев и спасенной им девы, которая оценила его доблесть. Не очень романтический и не очень юный образ Раймонды вышел у Смирновой, но очень характерный для природы этой балерины.
Партнером Смирновой был Денис Родькин, красотой и статью идеально подходящий к этой роли, но идеальная фактура партнера «приземлила» Смирнову, высветила недостатки ее сложения – крупные плечи, неидеальной формы ноги. Наверное, надо обладать фигуркой Захаровой или хотя бы Никулиной, чтобы смотреться рядом с Родькиным гармонично.
Дуэт с не очень складно танцующей, зато хрупкой и трепетной Никулиной 2 года тому назад у Родькина вышел более искренним. Конечно, он и со Смирновой отыгрывал найденные им при дебюте приемы романтического поклонения Раймонде, но и сам танцовщик изменился, обрел уверенность на сцене, исчез трепет, да и нынешняя героиня не способствовала проявлению нежных чувств, поэтому дуэтная часть этой «Раймонды» спектакля вышла качественной, иначе быть и не могло – Родькин славится своей партнерской надежностью, но формальной.
Сольную часть своей партии Родькин в основном провел уверенно, широкая манера танца и близкие к феноменальным по высоте прыжки очень идут к характеру этой партии, но тяжеловато и как-то невнятно исполненный круг испортил впечатление от вариации финального действия.
Сарацины Денис Савин (в спектакле с Крысановой) и Михаил Лобухин (со Смирновой) привычно оживляли действие, были по-восточному избыточно страстными, Савин вчистую перепрыгал Лобухина, но сильно проиграл ему в точности актерской игры. К сожалению, со сходом со сцены Дмитрия Белоголовцева – Абдерахмана предыдущего балетного поколения, в этой роли испарилась рыцарская составляющая, которая позволяла и к Раймонде относиться не только как к предмету страсти, но и к предмету поклонения, и осталась только не ограниченная никаким кодексом чести дикость. У Савина пропал еще и говорящий финальный жест, обращенный к Раймонде – умирающий сарацин «вынимает» из груди «сердце» и преподносит ей свой последний дар.
Обе «Раймонды» оставили горечь утрат - точно так же, как пока никто из молодого поколения не затмил рыцарственной доблести Белоголовцева, никто не приблизился и к романтической взволнованности де Бриена Цискаридзе – де Бриена, мужественной надежности де Бриена Уварова, лучезарности Раймонды Ананиашвили, безусильной виртуозности Степаненко - наследницы по прямой легендарной Раймонды - Марины Семеновой, классическому изыску Раймонды Захаровой и витальности молодой Александровой.
Пока никто из нового поколения исполнителей старой «Раймонды» не создал столь же запоминающихся образов, но ведь у них еще есть время? Дебют – это только начало.
Людмила Гусева
/фото Ирины Лепневой, Галины Сурской, Елены Силаевой/
