«Когда мне дают партитуру, я сразу же слышу, что там написано, как это звучит» — говорит Андрес Мустонен. Со знаменитым эстонским скрипачом и дирижёром на Транссибирском арт-фестивале в день премьеры нового сочинения Софии Губайдулиной встретилась корреспондент радио «Орфей» Елена Панфилова.
Здесь рождается история скрипичной музыки
Е. Панфилова: Андрес, я очень рада встретиться с вами на сибирской земле. В Новосибирске вы частый гость?
А. Мустонен: Нет, не частый. Раньше я бывал в этом городе значительно чаще, а в последний раз приезжал сюда восемь или десять лет назад.
Е. Панфилова: А в каком качестве вы сюда приезжали? Привозили свой ансамбль?
А. Мустонен: В качестве участника фестиваля старинной музыки. Мы выступали в зале филармонии. Но не только.
Е. Панфилова: А доводилось ли вам дирижировать здешними коллективами?
А. Мустонен: Я дирижировал Новосибирским камерным оркестром. Мы исполняли и классику, и новую музыку — от Баха до Канчели.
Е. Панфилова: А ваши отношения с Транссибирским фестивалем только начинаются?
А. Мустонен: В Транссибирском фестивале я участвую впервые, но я надеюсь, что наше сотрудничество окажется многолетним. Каждый год современные композиторы пишут по заказу Вадима Репина новый концерт. Его партитура остаётся в секрете до самого последнего момента. И ежегодно мы будем становиться свидетелями мировой премьеры на Транссибирском фестивале. Здесь рождается история скрипичной музыки. Как в своё время открывали новую музыку Иоахим и Гидон Кремер, так и Вадим Репин совершает невероятные музыкальные открытия.
Музыку надо писать как роман
Е. Панфилова: Вы известны не только как прекрасный интерпретатор старинной музыки, но и как увлечённый пропагандист музыки современной. И при этом вы очень избирательны при выборе новых партитур. Что для вас является показателем качества? Что заставляет вас взяться за исполнение нового сочинения или отказаться от него? Такие случаи были?
А. Мустонен: Да, таких случаев было очень много. Когда мне дают партитуру, я сразу же слышу, что там написано, как это звучит. И если композитор не слышит свою музыку, я тут же это понимаю. Таких авторов сейчас очень много, они пишут умозрительно. А некоторые создают музыку при помощи компьютера. И тогда они слышат её. Но это мёртвое слышание. Интересно, что большинство современных композиторов, произведениями которых я дирижирую (среди них есть и молодые авторы), пишут партитуры карандашом, а не на компьютере. Это странно, но в этом есть какая-то тайна. В таких партитурах видна душа композитора, его идея, его страдания, его мечты. Это уже не просто игра с графическими символами, фигурами, расположением и перемещением исполнителей в пространстве. Душа композитора либо есть в партитуре, либо её нет. Третьего не дано.
Я считаю, что музыку надо писать как роман. Не конструировать, а именно писать. Среди композиторов современности есть одно самое великое имя: София Губайдулина.
Е. Панфилова: В одном из интервью вы сказали, что исполнитель, будучи человеком творческим, никогда не должен останавливаться. Он всё время должен находиться в поиске: открывать новые звучания, новые интерпретации, новую музыку, новых композиторов. В этом смысле София Губайдулина композитор для вас отнюдь не новый, хотя и особенный.
А. Мустонен: Каждый раз, когда ты вновь и вновь исполняешь какое-то сочинение, оно должно звучать по-другому. Например, если я множество раз дирижировал «Страстями по Иоанну» Софии Губайдулиной, это совершенно не означает, что я остановлюсь на одной-единственной интерпретации. Каждое исполнение открывает в произведении новое содержание. Я сейчас говорю не только о современной музыке. Точно так же я работаю и с музыкой XIX века. Если я не нахожу в ней для себя что-то новое, актуальное, свежее, созвучное сегодняшнему дню, то зачем тогда её исполнять? Зачем повторять себя? В программе нашего концерта есть и Шуберт, и Шуман. Это, казалось бы, композиторы привычного академического круга, но для меня они всегда новы.
Сейчас такое время, когда не нужно заботиться о мире. Гораздо важнее заботиться о себе
Е. Панфилова: Поговорим о сочинении, которое вам предстоит исполнить. Что нового и интересного вы услышали в партитуре Софии Губайдулиной под названием «Диалог: Я и Ты»?
А. Мустонен: Это действительно разговор. Это не концерт в привычном смысле этого слова. Это концерт-драма, концерт-поэма, где происходит общение «Я» и «Ты», то есть взаимодействие друг с другом, в котором рождается «Мы», — непрерывный поиск, и его результат неизвестен. А в конце — освобождение, свет.
Для меня музыка — это особый, универсальный язык. Люди говорят на разных языках. Но всегда — с ошибками. Или вообще не говорят. Но вот язык музыки понятен всем. И если вы изучите этот язык, вы сможете постичь нечто гораздо более глубокое, чем способны передать любые известные вам слова. Но у каждого композитора свой, индивидуальный язык.
Е. Панфилова: Язык Софии Губайдулиной не так прост. Он требует особой концентрации. Как вы считаете, готовы ли современные слушатели к такой музыке?
А. Мустонен: Конечно. Но прежде всего необходимо прояснить, что такое современный слушатель. Несколько миллиардов человек, живущих на этой земле? Нет. Всего лишь одна тысячная процента людей во всём мире. Это не означает, что надо нести музыку в массы. Так было всегда. Но самое главное, что музыканты (дирижёры, исполнители, оркестры) должны доносить современную музыку так, чтобы слушатели поняли её язык интуитивно. Не прямо, не буквально, не расшифровывая смысл каждого звука, а именно интуитивно. В XIX веке программную музыку объясняли: это ветер, это солнце. Но у Софии Губайдулиной такого нет, потому что полёт её музыки гораздо выше, чем всё то, что происходит вокруг нас.
Е. Панфилова: Именно поэтому слушание музыки Губайдулиной требует определённых усилий. У неё есть сочинение, которое посвящено вам.
А. Мустонен: Речь идёт об оратории «О любви и ненависти» на немецком и на русском языке. Это самая большая оратория, написанная Губайдулиной.
Е. Панфилова: В последнее время музыкантов всё чаще называют посланниками мира. Верите ли лично вы в силу музыки, в преобразующую силу искусства, наконец, в красоту, которая спасёт мир?
А. Мустонен: Приближается Пасха, и очень многие верят, что Христос спасёт мир. Но жизнь показывает, что дело обстоит иначе. Мир не спасён. Сейчас такое время, когда не нужно заботиться о мире. Гораздо важнее заботиться о себе. Очень часто люди начинают искать виноватых в том, что происходит на земле. Но на самом деле к этому причастен каждый из нас, каждый несёт за это личную ответственность. Мы отвечаем и за добро, и за зло — за всё на свете. Если нам кажется, что в мире много плохого, значит, это плохое живёт внутри нас самих.
Е. Панфилова: Об этом говорила и сама София Асгатовна. Когда ей задавали вопрос такого рода, она отвечала, что всё начинается с человека: если человек живёт в горизонтальной плоскости и не способен подняться вверх, то это вина самого человека.
А. Мустонен: Конечно. У него появляются проблемы, конфликты, причём глобальные конфликты со всеми: «Все виноваты, кроме меня». Наоборот: «Все правы, кроме меня», — только при такой позиции возможна гармония. Только тогда ты становишься чище и легче, и ты буквально взлетаешь над этим миром.
Фото пресс-службы Транссибирского арт-фестиваля