Если на земле и есть место, которое может оспорить у Москвы звание «рая меломана», то это, безусловно, Нью-Йорк. В этом городе сливаются воедино приглушённые ритмы джаза, зашкаливающая энергетика рок-н-ролла и мягкий флёр нетленной классики. В итоге получается взрывная смесь, возбуждающая жгучее желание бросить на год все дела и поселиться где-то между 13-ой и 57-ой улицами в шаговой доступности от клубов и концертных залов. Мэдисон сквер гарден, клуб Blue Note и Метрополитен опера в любых сочетаниях и возможностью поставить на бесконечный repeat. Так мог бы выглядеть идеальный год для человека, безнадёжно влюблённого в искусство. Но что делать, когда на достижение творческой нирваны есть всего один вечер? Разрываясь между количеством манящих событий на квадратный метр пространства, бывалый меломан тяжело вздохнёт и устремится в музыкальную мекку - Карнеги-холл.
Сказать, что Карнеги - легендарный зал, значит, ничего не сказать. Это место особое, «намоленное». Здесь выступали все «великие»: Чайковский, Рахманинов, Синатра, Карузо, Битлз. Знаток физики авторитетно пустится в рассуждения о достоинствах акустики да правильных пропорциях зала. Меломану же вполне достаточно прочувствовать красоту звука. Он здесь кристально чистый.
Особая атмосфера ощущается уже на подходе с улицы - резко возрастает процент русскоязычных прохожих. Предположение подтверждает необычный факт: программки на английском и русском языках. В самом зале сомнения развеиваются окончательно: примерно треть слушателей - выходцы из России. Сюда они приходят, чтобы вместе послушать музыку, пообщаться с бывшими и нынешними соотечественниками и обсудить новости из далёкой России. Знакомая атмосфера настраивает на ностальгический лад. Почти как дома. Правда, наряду с обыденными вещами, встречаются и сюрпризы. Например, отсутствие такого привычного кашля посреди концерта. Его тут лечат бесплатными леденцами из автоматов по периметру зала. Другое отсутствие, уже со знаком минус, это отсутствие гардероба. С вещами подниматься тяжело и неудобно. Впрочем, к этому, как и к отсутствию кашля, наверное, можно привыкнуть.
Вечер Шуберта в исполнении лауреата конкурса Чайковского Андраша Шиффа - мероприятие в высшей степени ностальгическое. Как будто в сотый раз открываешь до боли знакомую книгу, которую знаешь наизусть, но всё равно хочется перечесть. В программе сонаты ля минор D 845, соль мажор D 894, 4 экспромта D 935 и пьесы для фортепиано D 946. Характерный для маэстро лиричный «олдскульный» стиль как нельзя лучше подходит к «шубертовским длиннотам». Суета и спешка Манхэттэна уходят за линию горизонта, воспалённое информационным давлением сознание успокаивается. Зал погружается в медитативное состояние постепенно. Сначала отключается партер, потом к нему присоединяются 4 яруса амфитеатра. Начинается молитва. Прекрасная и несколько аскетичная музыка австрийского композитора звучит под пальцами маэстро изящно и даже по-детски наивно. «Центр тяжести» сознательно перенесён в медленные части. Они у Шиффа глубокие, продуманные и рельефно очерченные. Вместе с экспромтами приходит ощущение лёгкости и танцевальности.
Публика чутко реагирует на изменение музыкальных настроений. Слушают настороженно, даже жадно. Привычка воспринимать музыку с закрытыми глазами в крови у жителей Нью-Йорка. Во всём зале не видно ни одного человека со смартфоном или телефоном. Тут уважают нелёгкий труд артиста.
Уважение вызывает и количество проектов, организуемых Карнеги -холлом. Мультимедийные программы, обучающие видео, общедоступная электронная библиотека. Ежегодно участниками этих «активностей» становятся более полумиллиона человек по всему миру. Особой популярностью у меломанов пользуются онлайн-трансляции концертов. На них частенько выступают наши соотечественники, причем, наряду с такими звёздами как Гергиев, Башмет и Трифонов, можно заметить и только набирающих популярность вроде Маслеева.
Завершение концерта - момент грустный, но неизбежный. Оглушительные аплодисменты публики и трогательные поклоны маэстро возвращают к реальности. Зрители поднимаются из кресел и разбегаются в разные стороны по своим делам. Концерт окончен, но музыка Шуберта всё ещё звучит в голове. Фоном ей становятся неоновые вывески Таймс сквера и тёмное нью-йоркское небо.
Иван Гостев
/фото carnegiehall.org/
