"Контекст" - именной фестиваль знаменитой балерины Дианы Вишневой - открылся и прошел в Москве уже в четвертый раз, но впервые закрылся в Петербурге - в месте рождения балерины.
Москвичи уже привыкли к тому, что каждый ноябрь Диана Вишнева проводит фестиваль современного танца, танцует сама и приглашает интересных артистов, выстраивая свой "Контекст" на сочетании "брендов" и "темных лошадок": знаменитости и знаменитые балетные коллективы и совсем неизвестные, никогда не бывавшие в нашей стране артисты и коллективы контемпорари данс.
Первые на фестивале этого года - сама Вишнева в дуэте с француженкой Орели Дюпон, шведы Ана Лагуна - муза Матса Эка - и ее многолетний партнер Иван Ауцели и "Балет Бежара". Последние (в московской части фестиваля) - балет Люцерна и американская компания Алонсо Кинга "LINES". В Петербурге к участникам присоединились завсегдатай "Контекста" голландская компания "Интроданс" (из известных) и Национальная школа балета Канады (из неизвестных).
Показами приглашенных на фестиваль балетных трупп и солистов фестиваль обычно не ограничивается - в рамках "Контекста" ежегодно проходит конкурс молодых российских балетмейстеров, победитель которого получает право на стажировку в одной из известных зарубежных трупп контемпорари. Первый конкурс "Контекста", кстати, выиграл ныне один из самых известных молодых русских балетмейстеров Владимир Варнава, а конкурс этого года - Екатерина Васильева. Поживем - увидим, станет ли через три-четыре года знаковая для балета фамилия нынешней победительницы именем.
Кроме "живого" танца и конкурса в программе фестиваля – традиционные тематические показы документального кино. Четвертый "Контекст" расширил "околотанцевальную" программу ворк-шопами критиков, фотографов и визажистов, специализирующихся на современном танце.
А еще нынешний фестиваль предоставил возможность высказаться одному из главных гуру современного контемпорари - Матсу Эку, который накануне объявил о завершении профессиональной карьеры. Вкупе со словом мастера, показом на открытии в Москве и закрытии фестиваля в Петербурге его последнего балета "AXE/Топор" и фильмом-балетом с Барышниковым и Аной Лагуной, представленным в кинопрограмме "Контекста", Эк стал главной персоной фестиваля этого года.
Его мини-балет "Топор" был исполнен на гала-открытии фестиваля. Но даже 15-минутный балет вышел за основной формат гала, так как программа состояла в основном из коротеньких номеров - пяти, максимум десяти минут, так что общая продолжительность гала-открытия фестиваля, не считая перерыва, уместилась в один час. Два маленьких дуэта от бежаровской труппы, поставленных в далекой от радикализма стилистике самим отцом-основателем и его учеником Жилем Романом, разбивал более отвязный дуэт от балета Люцерна в хореографии Георга Райшла, но он закончился скорей, чем успел запомниться...
И только когда на сцене появилась команда отборных по фактуре, разных по цвету кожи и неординарно пластически одаренных американцев - компания Алонсо Кинга «LINES», исполнившая балет своего лидера на музыку концерта для двух скрипок Баха (ах, как старинная музыка идет к современной хореографии!), впервые на сцене появилась развернутая танцевальная форма, которую выточила маленькая танцевальная компания, где каждый солист не похож на другого, и каждый на виду.
Правда, хореография лидера труппы Кинга казалась свежей только на открытии, впечатления самобытности хватило ровно один балет. В следующий, более развернутый, показ труппы, в Гоголь-центре, где компании Кинга было предоставлено целое отделение, они танцевали ровно в том же стиле, что и на открытии: их Шостакович был похож на их же Баха, а третий балет Кинга все также повторял уже знакомые приемы, его выделяла из показанного на "Контексте" репертуара труппы разве что рефлексия на более внятную тему - женщина как объект мужского внимания/насилия/страсти. Но пластическая одаренность и фактурная неординарность танцовщиков «LINES» во многом спасали дело - на эти гибкие и вытянутые тела с рельефным мышечным корсетом и свободу движения танцовщиков можно смотреть бесконечно.
Труппа разноцветных американцев с почти животной органикой движения представляла интересный контраст с элегантными европейцами - два вечера в Гоголь-центре компания Алонсо Кинга делила сцену с одной из самых прославленных европейских трупп современного танца - балетом Бежара. Пять лет назад бежаровская труппа, уже похоронившая своего главного балетмейстера, приезжала в Москву на фестиваль, посвященный столетию "Весны священной", и в революционной для ХХ века версии этого балета своего отца-основателя по-прежнему производила сильнейшее впечатление. В Гоголь-центре бежаровцы показали одноактный балет своего нынешнего худрука Жиля Романа "Словно с луны свалившийся". По-прежнему хороши артисты, особенно единственный среди них, премьер труппы Жульен Фавро, хорошо показавшийся и в обоих дуэтах на открытии фестиваля, и в женском окружении спектакля Романа (среди солисток труппы выделялась породистая Элизабет Рос).
В балете Романа есть все атрибуты современного танцевального спектакля - большая доля видеоарта и некое подобие сюжета, вроде бы многозначительного, но на самом деле не совсем серьезного: мужчина через свой холодильник попадает в иной мир - через бетонные коридоры в подземелье (а может быть, это его подсознание?), в котором живут, танцуют, любуются друг на друга то ли женщины, то ли феи, то ли иные фантастические существа, образующие игривые однополые пары. Проходя через их строй и оттанцевав дуэт с одной их них, герой опять же через холодильник возвращается с того света на этот. Все это действо происходит на легкую музыку, и танцы под стать музыкальному сопровождению - такие же легкие, попсовые.
Когда-то бежаровская труппа была на пике мирового танцевального авангарда, бралась за серьезные темы, создавала культовые спектакли, но всё проходит... и это прошло. Творение Романа - скорей добротный материал для мюзик-холла, чем для фестиваля современного танца. Впрочем, в многоликий контекст современного танца вписывается и Жиль Романо, мигрирующий в сторону поп-культуры.
В традиции "Контекста" входит обязательное выступление основательницы и арт-директора фестиваля. Вишнева последовательно осваивает новые для себя пласты хореографии, выбирая знаковые имена современного танца и новые техники и показывает их на своем фестивале, иногда приурочивая к своему фестивалю премьеру. В ее коллекции такие имена как Марта Грэм, Килиан, Бежар, Форсайт, Лайтфут и Леон ... Для своего четвертого фестиваля она выбрала также именитого балетмейстера, основателя техники гага, израилиятина Охада Наарина (Нахарина). Для дебюта Вишнева выбрала номер для двоих исполнительниц, пригласив в партнерши бывшую этуаль Парижской национальной оперы, а ныне ее новоиспеченного арт-директор Орели Дюпон, что стало своего рода сенсацией. Номер не нов и даже знаком московской публике, в 2013 г. его привозила израильская компания "Батшева", которую третье десятилетие возглавляет Наарин.
Номер на известнейшую музыку Равеля называется "Б/олеро", и слэш в названии не случаен - это не то "Болеро", которое мы знаем с роскошной оркестровкой, завораживающий и экстатический. У Наарина Равель подвергнут сокращению и электронной обработке, в результате которой остался только ритм и назойливый мотив, типичная клубная музыка, а за музыкой к клубной эстетике подтянулась и хореография. Но заход в легкий жанр не должен обманывать: у Наарина в этом номере очень сложная, очень скоростная хореография, требующая от двух участниц идеальной слаженности и даже самоотречения.
Как исполняют рядовые артистки труппы Наарина его парафраз на темы "Болеро", мы уже видели, но объединивший двух звезд, балет прозвучал по-новому, на контрасте двух школ и двух индивидуальностей: Дюпон, как истинная представительница французской школы, идеально четкая и дисциплинированная, и Вишнева, стократ более раскрепощенная и экспрессивная. Одной эта хореография впору, второй - тесна. Наарин, вооруженный усеченной электроникой музыкой и изобретенной им техникой гага, не стреножил неукротимую Диану.
" Болеро " было поставлено в финал программы, а кульминацией открытия фестиваля стал все-таки балет Эка, его последний балет. Балет "Топор" - творение троих - Матса Эка, его жены и танцовщицы его жизни Аны Лагуны и ее постоянного партнера Ивана Ауцели, ее Альберта, ее Зигфрида, ее Хозе. Все трое очень знамениты и очень немолоды, все трое прожили большую жизнь в искусстве, да и просто большую жизнь. Под музыку трагичного "Адажио" Альбинони герой Ивана Ауцели рубит настоящие дрова настоящим колуном, а вокруг этого прозаического бытового ритуала, взывая к нему, возмущаясь и возмущая, крутится крайне далекая от балетных пропорций, немолодая, но с неугасшей энергетикой седовласая женщина, одновременно нелепая и трогательная. Несколько говорящих деталей складываются в полноценный спектакль: женщина нянчит дрова на своих руках будто ребенка, мужчина ложится на место рубки дров подобно жертве, женщина, в начале столь страстно отвлекавшая мужчину от рубки дров, в конце бережно собирает дрова и кладет в руки мужчине. Кто они - семья или просто пара, счастливая или несчастная? Каждый зритель может проиграть свой вариант судьбы героев, это право дает бессловесный балетный жанр, но щемящая нота в этом прощальном балете Матса Эка доступна всем.
Четвертый "Контекст Диана Вишнева" завершился, он был богат событиями, но кто знает, что от него останется в истории - может быть, самый последний в творческой биографии балет великого балетмейстера ХХ века?
Людмила Гусева
/фото dianavishneva.com/
