Российское сопрано Альбина Шагимуратова сегодня принадлежит к высшей исполнительской лиге: ее выступления проходят на самых престижных мировых площадках. Уверенно покорены все пять оперных домов «класса А» («Метрополитен», «Ла Скала», «Ковент-Гарден», Венская и Парижская оперы), где она теперь частая и желанная гостья (например, в «Мет» только что дюжину раз отзвучала ее Лючия, а на следующий сезон певица ангажирована на Констанцу в моцартовском «Похищении из сераля»), другие, не менее уважаемые сцены (Мюнхен, Сан-Франциско, Эдинбург, Экс-ан-Прованс, Лос-Анджелес, Чикаго, Монпелье, Барселона, Хьюстон, Берлин) с радостью принимают у себя певицу.
Отрадно то, что, несмотря на плотный график выступлений в Европе и Америке, Шагимуратова не забывает возвращаться домой: она по-прежнему солистка Татарского театра оперы и балета имени М. Джалиля, в котором выступает хотя и не так часто, как бы хотелось, но всё-таки родная казанская публика периодически имеет возможность слышать ее волшебный голос; остается Альбина и приглашенной солисткой московского Большого – ведь именно ее Людмилой в 2011-м открылась после многолетней реконструкции Историческая сцена театра, здесь же она пела Царицу ночи и Виолетту.
В Москве Шагимуратова появляется регулярно, что не может не радовать столичного меломана, и рождение в ноябре прошлого года дочери Аделины кардинально не повлияло на интенсивность выступлений певицы, как абсолютно не повлияло и на ее голос, в чем можно было убедиться на недавнем концерте в ММДМ, где в сопровождении Национального филармонического оркестра России под управлением Владимира Спивакова была исполнена обширная, сложнейшая программа арий из опер западноевропейских композиторов-классиков.
Моцарт, Беллини и Доницетти для первого отделения, и Верди – для второго: от грациозной Аминты из «Короля-пастуха» через восторженную Эльвиру из «Пуритан» к безумной Лючии и страдающей Виолетте – такую драматургию вечера предложила Альбина Шагимуратова московской публике и совершенно покорила ее. Голос редкой красоты, сочетающий в себе насыщенность звучания и легкость, непринужденность вокализации, обволакивал чарующими переливами каждого, пришедшего в зал, и прочно поселялся в сердцах. Естественность фразировки, играючи взятые верхние ноты, филигранный ансамбль что с оркестром, что с солистами-партнерами (скрипичное соло в моцартовской арии исполнил сам Владимир Спиваков, а в дуэте из «Травиаты» Шагимуратовой «подпевал» молодой тенор Алексей Неклюдов) создавали убедительную картину вокального совершенства.
Нежное, мягкое исполнение арии Аминты настроило на элегический и где-то даже гедонистический лад – публика была готова слушать прежде всего красивое пение, настоящее бельканто, которым Шагимуратова владеет безусловно, но певица приготовила сюрпризы, дав целую галерею очень разных героинь, в том числе и драматически сложных. После арии беллиниевской Эльвиры, где было и сочное легато с мастерским нагнетанием звучности, и искрометные каскады колоратур, арии, которую зал слушал как завороженный, чтобы потом взорваться бурей оваций, у автора этих строк только и хватило сил, чтобы на полях программки сделать краткую ремарку: «Сама Кабалье не спела бы лучше» - настолько сильным было впечатление. На уровне потрясения оказалась и коронная Лючия (Сцена сумасшествия), которая по сравнению с казанской работой (спектакль-номинант «Золотой маски» гостил в Москве в 2012-м – работа Шагимуратовой тогда была признана «лучшей женской ролью в опере»), стала еще более тонкой и зрелой по степени вокального мастерства (поединок с флейтой оказался запредельным по точности и блеску воплощения) и умения певицы вжиться в образ, передавать малейшие нюансы в изменчивом поведении безумной героини.
Второе отделение концерта было почти целиком посвящено «Травиате». Ария «E strano», уже в начале оперы дающая сложный, многомерный образ Дамы с камелиями, оказалась одновременно и виртуозной, со вставным и убедительным ми-бемолем, и выразительной – изрядно можно было ощутить сомнения героини, ее тревогу, неуверенность, боязнь очередного разочарования, которую она пытается скрыть за бравадами колоратурных россыпей. Сцена с письмом и тоскливая ария «Addio del passato» подарила слушателям проникновенную грусть, отчаяние, боль Виолетты – в красивом звуке Шагимуратовой это все слышалось очень отчетливо. Дуэт с Альфредом озарил зал последним отблеском сильной любви, которую угасающая героиня сохранила как самое ценное и дорогое в жизни. Еще несколько лет назад в прессе можно было прочитать, что вокальное мастерство Альбины Шагимуратовой заметно выше ее артистических способностей, умения перевоплощаться – после апрельского концерта в Москве, кажется, этого решительно невозможно сказать, и такие упреки сегодня совершенно безосновательны: богатейшая палитра эмоций, разных психологических состояний, галерея очень непохожих героинь, поданных убедительно, ярко, свидетельствуют не только о высоком классе певческого искусства артистки, но о подлинном мастерстве проживания музыкально-драматических образов.
Приятным моментом концерта оказался оркестровый аккомпанемент: не оперный, не театральный коллектив под водительством своего худрука был очень чутким ансамблистом, поддерживая, выгодно подавая солистку. При этом в сольных высказываниях НФОР творил уже более свободно, нестесненный необходимостью уступать: витальный, радостный звук в увертюре к «Милосердию Тита», сочность трагических красок во вступлении к «Аттиле», обостренная экспрессия в увертюре к «Норме», щемящая грусть и предчувствие беды в интермеццо из пуччиниевской «Манон» - все это богатый спектр выразительных возможностей одного из лучших московских коллективов.
Александр Матусевич
